трезво, продумывать шаги.
Слишком многое сейчас стоит на кону.
Плюсуем сюда то, что я совсем не знаю планов мужа. Демид дал четкое указание – сидеть тихо. Обещал, что через два дня всё разрешится.
Два дня? На словах этот срок казался маленьким. Но на деле два дня покажутся адом, ситуация накаляется.
Я не могу! Не могу сидеть тихо!
– Злата, я тебя хочу, – раздраженный тон бывшего приводит в чувства.
Играй роль! – кричу на себя.
Утопаю в яростном гневе. Моё желание прибить мужчину так сильно, что еле держусь.
Играю – лучезарно улыбаюсь.
***
Олег продолжает натиски. Отчаянно стискиваю ноги. Мысленно зову на помощь.
– Прекрати, – убираю его руки с бёдер.
Я в двойном страхе. Кроме того, что боюсь взбесить Олега раньше времени, еще страшусь необузданной ревности сестры. Увидев нас вместе, Ольга точно убьет меня.
– Олег, мне нельзя. Из-за угрозы выкидыша врачи запретили секс, – вкладываю в голос всю мягкость и теплоту, на какие способна.
Мужчина теряет ко мне интерес, резко поднимается, идет к окну. Молча смотрит в темноту, думая о своем.
– Ты отпустишь со мной дочь?
– Нет секса, нет дочери! – гаденыш стремительно покидает комнату.
Меня всю трясет, а в животе неприятно тянет матку. Кладу ладони на нехорошо пульсирующий живот, молюсь.
– Господи, лишь бы всё обошлось!
Сердце колотится, грохочет как гром посреди грозного пасмурного неба, готового пролиться ливнем над моей семьей.
Никак не могу восстановить сбитое неровное дыхание. Будто от страха забыла, как дышать.
Твержу как мантру: – Дем сказал, нужно потерпеть пару дней. Противоречу мужу тут же: – Только вот забыл дать совет, как бы не сойти с ума за это время!
На трясущихся ногах иду к себе, с трудом преодолеваю коридор. В доме тихо. Все уже спят. С облегчением вздыхаю, думая о том, что никто не узнает о нашем ночном «разговоре».
– Злата, – нервный голос сестры выдергивает меня из темноты коридора. Вздрагиваю. Останавливаюсь
Делаю вид, что ничего не знаю, не понимаю. Просто прогуливаюсь по дому. Мало ли чего взбредет ночью в голову беременной женщине!
Ольга прищуривается, разглядывая меня.
Давлю вспышку гнева, когда ее колючий острый взгляд вспарывает мой почти плоский живот.
– Снова беременна?! Ты как кошка! – врезает мне словами под дых.
Глотаю оскорбления молча.
– Пойдем, младшая сестренка, выпьем чайку, поболтаем.
Меня снова насильно ведут «поговорить». Подчиняюсь. Я здесь пленница.
Оля явно раздражена, но пытается скрыть это за действиями – достает чашки, разливает чай.
– Ты была у Олега?
Я готова провалиться в преисподнюю, лишь бы не общаться с Олей. Но не могу.
Она смотрит так, что понимаю, если хочу выйти отсюда живой, надо осторожничать, не нарываться.
Холодно.
Зябко.
Меня трясет.
Мечтаю выбраться из этого гадюшника, но понимаю, что именно я в ответе за четырех детей! Если с их головы упадет хоть один волос, не прощу себе.
– Была. Но это не то, что ты подумала. Я просила Олега отдать мне Нату.
Оля прищуривает наглые глаза, бессердечно улыбается.
– С какой радости? Ты же видишь, девочка тебя не любит. Она хочет, чтобы ты поскорее уехала!
Не верю! – кричу мысленно, сжимая челюсти так, что скрепят зубы, крошится эмаль.
– Олег – отец Наташи. У них прекрасные отношения, дочь желает жить с ним, – ехидно сообщает сестра.
Как же я тогда ошиблась!
Как могла поверить Олегу?
Ната – копия Славы!
– Мне пора, – поднимаюсь на ноги. Но не успеваю уйти, Оля материализуется возле меня, хватает больно за локоть.
– Убью, если увижу с Олегом!
Зажмуриваюсь. Делаю вдох-выдох, борюсь с желанием надавать ей оплеух.
За себя, за дочь, за Славу, за Леру.
Слышу щелчок дверного замка. Потом еще один…
Вздрагиваю. Резко оглядываюсь…
Оля в ужасе вскрикивает…
***
Одновременно в доме разбиваются несколько окон. Стёкла летят во все стороны, угрожая нанести вред.
Сейчас меньше всего боюсь порезаться. Есть проблемы серьёзнее.
С ужасом гляжу на двух мужчин в камуфляже, ворвавшихся через окно в кухне.
– На пол, – орут на иврите. Ясное дело, не понимаю, продолжаю стоять. – На пол, – повторяют по-английски, ошарашивая приказом.
Покорно укладываюсь на холодный пол, думая о том, когда же закончится этот поганый день!
По всему дому слышится топот ног. То внизу, то наверху раздаются выкрики.
Страх за дочерей накрывает меня с головой, топит все доводы разума.
Пиф. Паф. На втором этаже раздаются выстрелы. И мое бедное сердечко замирает в ужасе.
Огромная сила эмоций отрывает меня от пола. Вскакиваю с криком: – Мои дочки! – Ната! Лера! Алёна! – ору дико, выпучив глаза на Олю.
Вижу, что ей абсолютно безразлично, что происходит с детьми. Все ее мысли сейчас заняты только Олегом. Ради него она предала меня, собственную племянницу. Ради гаденыша пошла на преступления и моральную измену семье.
Дом резко погружается в неприятную тишину. Слышу ее скрежет каждой клеточкой души.
Наконец, разрешают встать.
– Злата, – в комнату вбегает муж.
– Демид, – поднимаюсь на ноги, вцепляюсь в руку мужчине. Меня всю трясет, не могу унять тремор.
– Малыш, всё закончилось. Их сейчас заберут, изолируют. Чуть позже экстрадируют в Россию. Всё! – гладит меня по голове.
В ужасе смотрю, как на руках Ольги защелкиваются наручники. Двое бравых ребят в камуфляже ведут ее на выход.
В холле уже собралась толпа полицейских. В центре черной безликой устрашающей массы вижу Олега и Марго, закованных в наручники.
Сталкиваюсь взглядом с мужчиной. Ловлю его тяжелый ненавидящий распинающий меня взгляд, нервно сглатываю.
Перевожу взгляд на Марго.
Понимаю, что я вся клубок мощного огня, божьего возмездия для бандитской семейки. Готова спалить всех троих не только взглядом.
– Ненавижу вас! – кричу в голос. – Ненавижу! – голос срывается.
Господи, почему ты свел меня сначала с Олегом, и только потом дал Славу? Роковая встреча с первым мужчиной стоила жизни второму – любимому, чуть не отняла драгоценную дочь!
Мысли сбиваются стайками, образуя одну: – поскорее обнять девочек, прижать к себе.
Мощная фигура в черном приближается ко мне.
– Злата Чайкина, выражаем вам признательность. Вы оказали неоспоримую помощь в поимке опасной банды преступников, завладевших незаконно чужими землями в нескольких странах. В состав ОПГ входят и другие люди из разных стран. Сегодня будут задержаны все!
– ОПГ? – округляю глаза.
Боже мой! Дочка всё это время находилась в лапах организованной преступной группировки?
Ад!
Тошнит. Голова кружится. Меня качает от нахлынувшего понимания того, в каком капкане опасности держали Нату эти два паршивых года.
Крепкая рука мужа ложится на мою талию, поддерживает меня, чтобы я не рухнула под тяжестью полученной информации.
Задержанных выводят по одному. Полицейские следуют за ними.
**
